Фома, привыкший к тёплой тиши кабинетных переговоров и блеску городских огней, просыпается на рассвете от школьного звонка: первый день «работы» в родной гимназии превратился в наказание за его неудачную аферу. Он ожидал забрать ребёнка «быстро и незаметно», а получил расписание звонков, уроки алгебры и бесконечные сборы за портфели. Его девиз «в любой непонятной ситуации — контроль» тут не работает: дети не подчиняются приказам, а учителя смотрят на него с подозрением и любопытством.
Вместо кабинета Фома натыкается на шумный коридор, где голоса мальчишек гремят, словно прорыв дамбы. На переменах ему дают «задачи» не орудием в руке, а дружелюбным подтруниванием: «Как помочь Петру найти забытое домашнее задание?» — шутят они, обгоняя друг друга к раздевалке. Он впервые примеряет роль наставника: пытается объяснить химию подростку, который вместо формул мечтает о футболе, и сочиняет игры, чтобы заинтересовать юную аудиторию. Неожиданно Фома обнаруживает, что в этом хаосе есть своя логика — ладно отлаженный механизм, где каждый винтик важен.
С первых дней он замечает, как в нём просыпается детская непосредственность: он смеётся над чудачествами шестиклассников, участливо слушает первоклашек и даже учится жалеть, когда чей-то экзамен оборачивается слезами. Место строгих правил заняло живое общение, и непримиримый карманник вдруг понимает: возврат в «мир детей» — это шанс переписать собственную историю. Вместо планов на побег он начинает строить планы уроков, а главное — впервые за долгое время желает не уйти, а остаться, чтобы держать ответ за тех, кто доверился ему как учителю и взрослому человеку.
